Архитектор Бенедетта Тальябуэ. Благословленная на творчество

Милано-венецианские начала

Италия заслуженно слывет родиной большинства культурных веяний: музыки и живописи, кулинарии и моды, архитектуры и дизайна — во всяком случае родиной великого множества великих мастеров. Итальянка по происхождению, Бенедетта Тальябуэ в этом смысле получила великолепную этническую родословную, культурный background, выражаясь нынешним космополитическим языком.

Наша героиня родилась в 1964 году в Милане, в 1989-м закончила Архитектурный институт Венецианского университета. Сразу по окончании университета на родине она устремилась покорять Иберийский полуостров, родину не меньшего числа выдающихся архитекторов и новаторов зодчества. Именно такими гениями всегда славилась Барселона, в отличие от Венеции не останавливающаяся в развитии городского ландшафта. В этом смысле Барселона продолжает выступать благодатным и благодарным пространством для смелых архитектурных экспериментов. Практически сразу по приезде в каталонскую столицу уроженка Апеннин встретила единомышленника и сверстника из местных — так началась романтическая и творческая история.

Энрик Мираллес и его женщины

Одним из самых выдающихся архитекторов последнего времени многие специалисты называют каталонца Энрика Мираллеса, к превеликому сожалению, не дожившего до нового тысячелетия. Начало расцвета его творчества пришлось на восьмидесятые годы, когда после ухода диктатора Франко отреставрированное королевствопринялось бурно развиваться во многих отношениях, в том числе и архитектурном. Непривычный подход Мираллеса с комбинированием несочетаемых, казалось бы, материалов и форм привлек внимание мировой архитектурной общественности. Закончив в 1978-м высшую архитектурную школу, 23-летний зодчий успешно выполняет ряд заказанных проектов, заметно подновивших архитектурное лицо каталонской столицы, — будто поделился своей молодостью со старушкой Барселоной. Расцветал талант Мираллеса не только сольно, а в букете и в дуэте с его первой женой, Карме Пиньос. Они проработали вместе до 1991 года, до разрыва, после которого разъехались не только по разным домам, но и по офисам.

Архитектор Бенедетта Тальябуэ

Знойный каталонский мужчина не завянет в одиночестве, и вскоре вместе с новой любовью он основывает в 1993 году архитектурную мастерскую EMBT Architects, что расшифровы-вается как Еnric Miralles + Benedetta Taglibue. Заключив не только брачный, но и творческий союз, зодческая пара достигла наибольших успехов в своей карьере. Львиная доля их совместных творений возведена в Европе, они отмечены престижными архитектурными наградами, включая «Золотого льва» венецианской биеннале. Перечень объектов и проектов исчисляется десятками: целые кварталы в Барселоне и Виго, Амстердаме и Любеке, Дрездене и Гамбурге, здания библиотек и музеев, стадионы и парки в Испании, Германии, Италии.
Именно на этот период приходятся два главных проекта их творчества, комплексы зданий шотландского парламента и штаб-квартиры газовой компании. К несчастью, Энрик Мираллес скончался летом 2000-го в возрасте сорока пяти лет от опухоли головного мозга и не увидел завершения своих грандиозных замыслов. Их доработала и воплотила овдовевшая Бенедетта…

Корабельно-портовая романтика

Студенческие годы в Венеции, несомненно, наложили глубокий отпечаток на эстетические ощущения будущей зодчей. Сверкающий двадцатью тысячами окон Гранд-канал и изящный ажур Дворца дожей и прочей легкой венецианской готики буквально зрим в проектах Тальябуэ — словно связанных из стального профиля, инкрустированных витражным стеклом. С приносимыми с лагуны бризами в ее душу вошла и корабельная романтика, а именем самого известного венецианца Марко Поло озаглавлен проект площади гамбургской гавани Hafen City. Другой мореплаватель, Франсиско Магеллан, увековечен в названии большого публичного пространства — общественного променада Magellan Terrassen там же, в Хаффенсити. Этот район города, кстати, в большой степени перепланирован и перепроектирован четой Мираллес-Тальябуэ. Здания, словно составленные из реек корабельной сосны или сплетенные вроде циновки, наводят на подозрение, что это тоже работа синьоры Бенедетты. В Гамбурге зодческая чета творила много и успешно.

Морской романтикой пропитаны многие проекты портовой Барселоны. Даже местное кладбище, реконструированное архитектурным тандемом, очертаниями стало сильно напоминать корпус испанского галеона. Барселонский рынок Санта Катерина, реконструкцией которого также прославились Энрик с Бенедеттой, обрел новую кровлю, напоминающую огромную створку раковины тридакны с волнистыми краями. Новая крыша старого рынка пришлась барселонцам по душе, за проект реконструкции его и прилегающего квартала архитекторы были удостоены главной городской награды. Да что там крупнейшие европейские порты — даже не совсем портовый Эдинбург получил заряд морской романтики в виде элементов фасадного оформления здания шотландского парламента. Об этом чуть подробнее, поскольку именно за этот проект EMBT в лице Бенедетты Тальябуэ получило ряд главных премий, в том числе Стирлинга и RIBA.

Как юбка в клетку

Шотландия своим свободолюбием и показной отстраненностью от официальной столицы очень сходна с Каталонией, и Эдинбург решил подчеркнуть свою автономию посредством постройки уникального правительственного комплекса. Надо заметить, что проект предполагал уникальность и своеобразие не только в масштабах и отпущенных средствах, но и этнический колорит исполнения. Таким он и получился, пестрым и клетчатым — как традиционная мужская юбка килт. Предварительный проект каталонцев победил в конкурсе в 1998-м, затем после кончины Мираллеса, в 2000-м, был доработан — уже с участием шотландцев из бюро RMJM — и должен быть материализован в 2004-м. Строительство заняло шесть лет, притом смета была превышена в одиннадцать раз, обошедшись казне почти в полмиллиарда фунтов.

Современные формы строения вписались в окружение района Старого города Эдинбурга — новое парламентское здание расположено как раз напротив королевского дворца. Источником вдохновения для архитекторов послужили окружающий скалистый ландшафт, цветочные рисунки Чарльза Макинтоша и силуэты перевернутых лодок. Формы очертаний рыбацких шхун повлияли на решение перекрытия, а также главенствуют в оформлении оконно-балконных обрамлений. Комплекс, состоящий из отдельного Зала заседаний, четырех офисных башен и дополнительных помещений, органично включил в себя важный памятник британской архитектуры семнадцатого века — Квинсбери Хаус. Остросовременный облик, одновременно связывающий старину с новациями, задан через использование в качестве основных материалов нержавеющей стали и дерева, а также стекла и бетона, отлитого в почти скульптурные формы. Получился этакий шотландский замок начала третьего тысячелетия.

Мираллеса и Тальябуэ всегда отличали не только особенное умение вписывать современность в исторический ландшафт, но и комплексность подхода к проектированию. Все: планировка, конструктивное решение, внешний облик, интерьеры и даже меблировка, а также разработка дизайна прилегающего пространства — тщательно прорабатывалось в недрах мастерской. Отсюда и такие качественные результаты. Профессиональное архитектурное сообщество высоко оценило здание шотландского парламента, включив его в сотню самых выдающихся проектов современности. Однако такая яркая эклектика, подчеркнутая сочетанием материалов — бетона и дуба, стекла и бамбука, стали и камня, — нравится не всем. По результатам Интернет-опросов широкой аудитории пользователей новое здание шотландского парламента вошло в десятку самых уродливых строений мира, заняв восьмое место и обойдя даже Церетелиеву карикатуру на Петра I у стрелки Москва-реки. Не всем нравятся мужчины в юбках…

Оживление индустриальных ландшафтов

Пространство современных городов стало не просто жестким, но даже жестоким по отношению к их обитателям — некомфортные условия обитания обусловлены не только шумами и выхлопами транспорта, но и самой конфигурацией застройки. Крупные города строятся не по исключительно эстетическим соображениям, а прежде всего по экономическим, поэтому в них неизбежно по окраинам образуются так называемые промышленные зоны. Разрастаясь, город поглощает эти промзоны, которые необходимо вовлекать в новый городской ландшафт, благоустраивая и увязывая по возможности в единый градостроительный контекст. Вдохнуть жизнь и вернуть живость таким безжизненным городским участкам (промзонам, пустырям, ветхим кварталам) — задача архитектора.

Как правило, всякий получивший архитектурное образование специалист таким умением обладает, но не всегда им пользуется. Это неизбывная проблема градостроительства — в стремлении к самовыражению автор проекта не склонен считаться с предшественниками и соседним окружением. Пренебрежительное отношение впоследствии возвращается бумерангом — амбициозные замыслы тонут в пестрой каше «застроечной» дисгармонии.

Мираллес с Тальябуэ всегда относились к Барселоне с искренней любовью, стремясь сочетать архитектурное ремесло с ландшафтным дизайном окружения. Кроме того, на счету ЕМВТ проекты планировки общественных пространств и реконструкции существующих парков. Одним из таких масштабных проектов стал парк «Морская Диагональ» (Diagonal Mar), пересекающий центральную часть города вдоль ставшей ему крестной магистрали La Avinguda Diagonal. По словам самого автора, обновленный мегапарк организован по типу главного барселонского бульвара Ramblas и в плане напоминает ветвистое дерево, к мощному стволу основной магистрали примыкают ответвляющиеся зоны перпендикулярных уличных скверов. «Дерево», составленное из городских улиц, да еще с приумноженными посадками живых деревьев, значительно оживило центр мегаполиса. Вся рекреационная ось Diagonal Mar благоустроена пешеходными мостиками, велосипедными дорожками и паркурными зонами, обставлена скамейками и обсажена цветами. Присутствие воды в виде множества фонтанов не только подчеркнуло близость звучащего в названии моря, но и помогает городской флоре и фауне выживать в нелегких условиях южного мегаполиса. Все рослые пальмы бережно сохранены и дополнены новыми подсадками. Контраст между живыми и жилыми объектами приглушен расстановкой в свободных уголках керамических вазонов с компактными растениями, плавно перекликающимися с горшечными комнатными растениями балконов и подоконников. Перекличку природного и искусственного, современного и исторического усиливает и футуристическая скульптура, циклопические загогулины и извивы которой напоминают фантастические деревья из стали и пластика. Такой грамотный комплексный подход обеспечивает комфортную жизнь обитателям сверхурбанизированной Барселоны.

Труба зовет

Не только отечественный «Газпром» склонен к гигантомании своих офисов — в строительстве доминирующей над столицей высотки его опередила компания-коллега, Gas Natural. И если вопрос строительства гигантской башни-трубы в питерское небо еще окончательно не разрешился, то газовый гигант испанского разлива своей офисной башней в барселонском небе уже обзавелся.

Башня Gas Natural стала не только еще одной яркой высотной доминантой города, но и весьма гармонично вписалась в ландшафт района Ла Барселонета с его разнообразной малоэтажной застройкой и обширным парком. Энергичные консольные выносы не только увеличивают полезную площадь здания, но строят диалог с окружающими постройками — остекленная практически целиком башня не давит своей громадой, иллюзорно растворяясь в отражаемом небе, хотя и доминирует полупрозрачным и полупризрачным силуэтом над округой. Ритм панелей остекления фасада создает оригинальный рисунок вблизи, но не разбивает экстравагантные объемы башни при взгляде издали. Надо заметить, что барселонским естественным монополиям хватает чувства меры, и построенные в Барселоне башни Torre Agbar и Torre Gas Natural выпирают в каталонские небеса не более чем на полтораста метров. Иностранным авторам экстраординарных башен, французу Нувелю и итальянке Тальябуэ, Барселона дорога не только как площадка для самовыражения…

Повелительница павильонов

Сегодня госпожа архитектор «ягодного возраста» больше времени отдает преподаванию, написанию книг и дизайну, но архитектурным проектированием тоже занимается, хотя гораздо реже и по особому поводу. Проектирование выставочных павильонов — не новость для Бенедетты Тальябуэ. ЕМВТ готовила павильоны для Всемирной выставки 1992 года в Севилье, выставочное сооружение компании Arcelor в Люксембурге. Искушенная в делах такого рода и титулованная Бенедетта Тальябуэ выиграла конкурс, объявленный правительством на право представлять Испанию на очередном мировом смотре достижений в Шанхае. Спроектированный ею павильон — это грандиозное сооружение футуристических очертаний, не то космический корабль, не то исполинский панголин, ощетинившийся роговыми чешуями. Прочный стальной каркас призван выдержать напор стихии, нередких на шанхайском побережье тайфунов. Стальная «корзина» укрыта от дождя и ветра закрепленными на ней восемью тысячами пластин разного цвета — бежевого и разных оттенков коричневого, изготовленных вручную ремесленниками китайской провинции Шандун. Павильон призван стать символическим мостом между европейской и китайской цивилизациями.
Сооружение задумано как многофункциональное, и огромные площади — около девяти тысяч квадратных метров — могут служить не только для экспозиций, но и для развлечений. Испанское правительство инвестировало в строительство представительского павильона почти два миллиона евро, благословив на проектирование и авторский надзор удачно обретенную гражданку — Бенедетту Тальябуэ.